Институт
социально-политических исследований РАН
В условиях
нарастающих угроз во всем мире и в России все чаще возникает
вопрос об управлении рисками. Поиск эффективных методов
управления приводит социологов к выводу, что в условиях риска
происходят значительные изменения в существующих механизмах
социальной регуляции. Поэтому проблема управления рисками все
больше входит в область фундаментальных исследований.
В
социальном управлении выделяются две формы управленческого
воздействия – целенаправленного регулирования социального
взаимодействия и саморегулирования. Базисную роль в реализации
обеих форм играют социальные институты. Представляя собой
организованную систему социальных связей, социальных норм и
определенный набор целесообразно ориентированных стандартов
поведения в конкретных ситуациях, они формируют
институциональную основу формализованного и неформального
регулирования различных сфер человеческой деятельности, в том
числе и в образовании. Такая основа успешно формируется в
условиях стабильного общества.
Вместе с
тем, даже в стабильном обществе множество процессов в социальной
жизни происходит на неинституциональном уровне - различные
проявления субкультуры, групповой психологии, индивидуальных
интересов. Эти процессы также могут стать объектом
целенаправленного (формализованного) воздействия, но чаще в них
осуществляется саморегулирование. В условиях социальной
неопределенности и в отсутствии четких целей развития общества
процесс его воспроизводства принимает стихийный, вероятностный
характер. Происходит воспроизводство риска, и активизируются
неинституциональные механизмы его саморегуляции.
В
современной социологии молодежи выделяется две стороны риска –
объективная (средовой риск как условие жизнедеятельности) и
субъективная (деятельностный риск, воплощающийся в
альтернативном выборе индивидов и групп)[1].
В воспроизводстве условий жизни возникает средовой риск. Он
становится фактором, влияющим на отношения людей в различных
сферах жизнедеятельности, до тех пор, пока они не найдут
адекватный способ его регулирования. Но в условиях риска
изменяется функционирование институциональных механизмов и
снижается эффективность целенаправленного его регулирования.
Поэтому активизируются деятельностные формы риска.
Деятельностный риск играет важную роль в механизме саморегуляции
молодежи. В зависимости от способов регулирования деятельностные
риски в разной степени могут привести к позитивным результатам,
к выигрышу, т.е. стать источником достижений и развития, но
могут завершиться и проигрышем.
Таким
образом, средовой риск рассматривается в системе управления как
способ адаптации к условиям, а деятельностный – как механизм
рационализации отношений в этих условиях. Рассмотрим некоторые
механизмы саморегуляции рисков в сфере образования.
Под
саморегуляцией в социологии понимается деятельность,
направленная на предупреждение и преодоление возникающих
отклонений, от того, что индивид (группа) принимает для себя как
должное и ожидаемое. Поскольку объектом саморегуляции выступает
сама личность (группа), то это – воздействие на саму себя с
целью приведения собственного функционирования в нормальное
состояние.
На
групповом уровне саморегуляция осуществляется через механизмы
стратификации, социокультурной регуляции, самоорганизации.
1.
Стратификационный механизм саморегуляции. В его основе заложены
неинституциональные способы социального расслоения, определяющие
изменение положения человека в системе социальных статусов. В
сфере образования молодежи процесс социального расслоения
непосредственно связан с соотношением аскриптивного
(предписанного) и достигаемого статусов. В статусе, предписанном
молодому человеку родительской семьей, содержатся исходные
возможности стартовых позиций, а в достигаемом собственными
усилиями – направленность дальнейшей социальной мобильности.
Реализация статусных позиций сопряжена с множеством рисков,
вызываемых неопределенностью жизненного старта, которые
обостряются или минимизируются под влиянием факторов, заложенных
в стратификационном механизме саморегуляции.
Так, в
группе учащихся и студентов с низким уровнем аскриптивного
социального статуса степень средового риска значительно выше,
чем в группе с высоким статусом. Что вполне объяснимо, поскольку
отражает состояние социальной неопределенности условий, в
которых вынуждены жить учащиеся и студенты, унаследовавшие от
родителей низкий социальный статус. Не имея необходимой
поддержки со стороны семьи и окружения, молодые люди стремятся
минимизировать риск, тем самым еще более ограничивая свои
возможности в социальном продвижении. Для достижения успеха им
приходится адаптироваться к средовому риску, рассчитывая в
основном на свои силы, рационализируя деятельностный риск для
формирования собственного достигаемого статуса.
В группе с
высоким уровнем аскриптивного статуса степень деятельностного
риска более чем в два раза превышает аналогичный показатель по
сравнению с группой с низким статусом. Это объясняется более
широкими возможностями для самореализации, унаследованными
молодыми людьми от родителей с высоким социальным статусом. Они
чувствуют себя более защищенными от возможных потерь в случае
ошибочного выбора, а потому смелее идут на риск. Проигрыш
компенсируется высоким аскриптивным статусом, а выигрыш повышает
достигаемый статус. В этом и проявляется саморегуляция риска в
стратификационном механизме.
Однако
отсюда отнюдь не следует вывод, что лучше быть богатым и
здоровым, чем бедным и больным. Знание механизма
стратификационной саморегуляции позволяет оказывать
целенаправленное влияние на снижение средового риска и
рационализацию деятельностного. При этом важную роль призваны
сыграть социальные факторы, компенсирующие стратификационные
различия.
2.
Социокультурная саморегуляция. Решающая роль в механизме
социокультурной саморегуляции принадлежит мотивационной сфере
сознания. Она представляет собой сложное системное образование,
являющееся продуктом взаимодействия потребностей, интересов и
ценностей. Потребности придают процессу саморегуляции предметную
направленность, указывая на то, что необходимо, без чего нельзя
существовать. Интересы – деятельностную, определяя наиболее
выгодные способы удовлетворения потребности. Ценности наполняют
ее общемировоззренческим и нравственным смыслом, формируя
социальную направленность поведения личности или группы.
Как
показали результаты исследования, наиболее активно степень риска
снижается под влиянием интересов. Особенно заметно эта
зависимость проявляется в деятельностном риске. Его значение, в
связи с повышением уровня когнитивных интересов, снижается в 2,5
раза. Это связано с деятельностной природой интересов в
мотивационной сфере сознания. В интересах отражаются
субъективные ожидания человека (группы), в конкретной ситуации
(выгодно/невыгодно) и объективные требования к личности или к
группе (возможно/невозможно), что и обусловливает их
деятельностную функцию в механизме саморегуляции риска.
Осознанный интерес повышает уровень определенности, оптимизируя
риск. Соотношение субъективных ожиданий и объективных требований
регулируется ценностями, являющимися смыслообразующими факторами
саморегуляции. Причем, значения средового риска минимизируются в
группе молодежи, ориентированной на терминальные ценности
образования. А степень деятельностного риска практически
одинаково распределяется в обеих группах (ориентированных на
терминальные и инструментальные ценности). Видимо, в стремлении
минимизировать средовой риск молодые люди ориентируются на
фундаментальные ценности образования, а не на сиюминутную
выгоду. Совершая же практические действия, они стремятся не
столько минимизировать, сколько оптимизировать риск в
зависимости от конкретных ситуаций. При этом степень влияния
терминальных и инструментальных ценностей на процесс
рационализации деятельностного риска носит ярко выраженный
ситуационный характер.
3.
Самоорганизация. Это спонтанно совершающийся процесс социального
регулирования, связанный с возникновением новых структур или
трансформацией существующих в момент их крайней неустойчивости.
Становление молодежи как субъекта общественного воспроизводства
является результатом непрерывной индивидуальной и групповой
самоорганизации. Поэтому неустойчивость социального положения,
имманентно присущая ей как становящемуся субъекту, выступает
объективным основанием риска в молодежной среде. А
самоорганизация – одним из механизмов его социального
регулирования.
Осознавая
растущий риск в различных ситуациях, учащаяся молодежь стремится
противостоять его эскалации в организованной форме - в
активизации семейных и родственных связей, в осознанном
стремлении к участию в неформальных объединениях и молодежных
движениях, в сотрудничестве с различными официальными органами и
т.д.
Как
показал анализ, спонтанно возникающая самоорганизация
непосредственно не детерминирована деятельностным риском. Она
формируется в условиях средового риска как следствие роста
неопределенности. Причем наибольшее упорядочение отношений
молодежи в сфере образования в результате самоорганизации
отмечается в условиях высокой степени средового риска. То есть
самоорганизация активизируется в условиях возрастающей
неопределенности и повышенного средового риска, способствуя его
рационализации.
Таким
образом, в условиях социальной неопределенности процесс
воспроизводства потенциала молодежи в обществе претерпевает
существенные изменения. Значительное влияние на этот процесс
оказывает риск, который играет двойственную роль в механизме
социального управления. Если средовой риск изменяет действие
стратификационных, социокультурных и организационных механизмов
социальной регуляции, то деятельностный сам подвержен
регулированию со стороны этих механизмов. Под влиянием средового
риска активизируются статусные основания социальной регуляции,
возрастает регулирующее влияние терминальных ценностей,
повышается стремление к самоорганизации. В свою очередь,
деятельностный риск оптимизируется, выполняя функцию компенсации
стратификационного неравенства и реализации социальных интересов
в мотивационной сфере сознания. Поэтому усиление деятельностного
риска в институционально регулируемых формах способствует
активизации инновационного ресурса молодежи и расширению
возможностей воспроизводства ее социального потенциала.
Однако
спонтанное упорядочение отношений молодежи и общества не всегда
приводит к желаемым результатам. Как показывают исследования,
средовой риск часто парализует волю, препятствуя включению
механизмов саморегулирования. Выбор рискованных действий также
не всегда бывает оптимальным. С точки зрения управления это
означает, что процессы саморегуляции и самоорганизации нуждаются
во взаимодействии с институциональными механизмами социальной
регуляции. Под влиянием социальных институтов происходит
институционализация саморегуляции рисков, повышающая их
управляемость.
