Проявлением активизации роли религии в жизни российского социума на рубеже XX-XXI вв. можно считать возрастание масштабов религиозного образования, проникновение различных конфессий, прежде всего – православия, в светские учебные заведения. Религиозному образованию как деятельности по трансляции специфического вида знания всегда уделялось особое внимание представителями различных конфессий. Между тем, в свете последних событий, меняющейся политики государства в отношении религиозного образования – актуальным представляется изучение общественного мнения в отношении проблем названного типа образования.

В 2001 - 2003 гг. нами было проведено социологическое исследование среди студенческой молодежи г. Екатеринбурга, целью которого выступало ее мнений о взаимодействии светского и религиозного образования в России.

В качестве респондентов выступили учащиеся Екатеринбургской духовной семинарии (ЕПДС), студенты Российского государственного профессионально-педагогического университета и Уральской академии государственной службы при Президенте РФ, а также эксперты, в качестве которых выступили преподаватели и руководство Екатеринбургской семинарии.

При проведении исследования в духовной семинарии была использована стратегия «case study», где позиция «полного участника» имела как свои преимущества, так и ограничения. К преимуществам можно отнести доверительное отношение респондентов к исследователю, которого воспринимали как «своего человека», возможность доступа к информации и разрешение на проведение исследования: учащимся не разрешается без благословения давать интервью. Данное правило неукоснительно выполняется. Это было отмечено в интервью представителями администрации ЕПДС – «мы разрешаем проводить исследование потому, что мы Вас знаем, иначе этот вопрос был бы снят с обсуждения». К ограничениям следует отнести некоторые этические проблемы. Исследователя воспринимают как друга, как «своего» человека, которому можно доверять, что порождает проблему неразглашения конфиденциальной информации при описании и анализе полученных результатов.

Опрос среди студентов светских вузов позволил выявить отношение будущих педагогов и государственных служащих к проблемам взаимодействия светского и религиозного образования, которые они рассматривали как свои будущие профессиональные проблемы. Для сбора информации среди этой части респодентов использовались как количественные (анкетный опрос), так и качественные методы (неформализованное интервью).

Рассмотрение результатов исследования следует начать с материалов, полученных при изучении духовной семинарии.

Екатеринбургская Православная Духовная Семинария – религиозное образовательное учреждение Екатеринбургской епархии Московского патриархата. 18 июля 1994г. Священный Синод РПЦ вынес решение об открытии в Екатеринбурге Духовного училища для подготовки священнослужителей епархии. С самого возрождения училища была налажена тесная связь с руководством и преподавательским составом Московской Духовной академии. Преподаватели академии всегда участвуют в работе экзаменационной комиссии, принимающей испытания в конце учебного года, ежегодно читают лекции семинаристам. Если до революции 10-11 предметов читали 6-7 преподавателей, в настоящее время количество предметов увеличено до 42 курсов. В результате анализа учебного плана семинарии было выяснено, что учебная программа данного заведения строится по аналогии с программой Московской Духовной семинарии. На обучение по планам Московской Духовной семинарии училище было переведено в 1997 году, а с 2001 года оно приобрело статус Духовной семинарии.

Мотивы, определяющие выбор религиозного образования абитуриентами данного учебного заведения, весьма разнообразны, но в целом можно выделить две основные группы мотивов, обусловливающих поступление в духовную школу: социальные и религиозно-мистические (см. Рис.1). Социальные и религиозно-мистические мотивы получения религиозного образования сводятся к основной потребности – служению Богу и людям. (По мнению опрошенных, если при поступлении молодым человеком движут только социальные мотивы – ему следует отдать предпочтение светскому образованию, а если исключительно религиозные – возможно, что целесообразнее выбрать для начала монастырское послушание). В целом потребности получения религиозного образования дифференцируются условно, так как они все между собой тесно взаимно связаны.

Например, потребность в смене образа жизни и стремление к иному типу социального взаимодействия тесно связаны с необходимостью формирования нового мироощущения и мировоззрения, потребности в духовном самосовершенствовании. Таким образом, религиозное образование находится на определенном социально-мировоззренческом “стыке” в сознании респондентов и призвано содействовать реализации как социальных, так и религиозных потребностей людей.

Большинство учащихся, как показано на рисунке 2, поступают в семинарию в возрасте 17-18 лет. Их доля составляет 55% от всех поступивших в семинарию. Молодые люди этого возраста поступают обычно сразу после окончания среднего общеобразовательного учреждения, определяясь с выбором профессии уже в школе. На выбор молодых людей данного возраста влияет, как правило, некий иррациональный опыт, который они могли иметь в своей жизни, либо влияние харизматической личности, возможная встреча со «старцем» (особо почитаемым священнослужителем).

Рис.1. Мотивы выбора религиозного образования абитуриентами ЕПДС.

Для доли молодых людей (около 20% абитуриентов) поступление в религиозное образовательное учреждение не сопряжено с проблемами, связанными с взаимопониманием в семье. Это дети верующих родителей. В данном случае поступление сына или брата в духовное образовательное учреждение приветствуется и поощряется со стороны ближайшего окружения молодого человека.

Рис.2.

Распределение учащихся Екатеринбургской семинарии в зависимости от возраста их поступления в данное образовательное учреждение.

В то же время в ходе исследования было выявлено, что менее всего среди выходцев из верующих семей поступают в религиозные образовательные учреждения дети священнослужителей. Это подтвердилось как в процессе анализа документов, так и в ходе личных бесед с выпускниками Тобольской и Санкт-Петербургской семинарий и касается не только духовной школы Екатеринбурга.

У определенной части молодежи, поступающей в духовную школу, возникают внутрисемейные и даже социальные проблемы. Студенты, пришедшие к вере независимо от мировоззренческих позиций родителей и ближайшего окружения, часто остаются непонятыми в своем обычном микросоциуме. Вот что они сами об этом рассказывают. «Моя учительница по биологии очень хотела, чтобы я стал врачом. Она приложила очень много усилий для того, чтобы подготовить меня в медицинский институт. Когда она узнала о моем решении поступить в духовное образовательное учреждение, была очень огорчена. Она и сейчас, спустя два года, не оставляет надежду, что я «одумаюсь» и стану врачом». Приведем еще ряд высказываний: «Родители очень испугались, что я стал верующим, особенно после того, как я сказал, что хочу стать монахом. Но без благословения родителей становиться монахом нельзя. Владыка благословил меня получать пока образование». «…Пытался не раз объяснить друзьям, что такое вера, почему выбрал этот путь, но многие машут рукой – тебе надо, ты туда и иди, а нас не трогай…». Таким образом, поступление в такое учебное заведение как духовная семинария, выбор подобного жизненного пути – порой весьма нелегкий шаг для молодого человека, влекущий за собой осложнение отношений с родителями, друзьями, потерю привычного окружения.

Абитуриенты, поступающие в семинарию в возрасте 19-25 лет и старше, как правило, уже имеют одно профессиональное образование. Так на момент поступления в семинарию начальное и среднее профессиональное образование из обследуемой группы имели 17 человек (см. Рис.3), а высшее профессиональное образование предварительно получили трое нынешних воспитанников семинарии. Выбор этих людей не зависит от мнения окружающих в той мере, в какой это можно наблюдать у самых молодых абитуриентов, обусловлен более выраженной, чем у воспитанников, поступающих после школы, потребностью в образовании данного вида. «Высшее светское образование – это полезно” – отмечали представители этой группы - “но в семинарии мы не повышаем свой образовательный уровень, а углубляем его…». Потребность в знаниях и образе жизни, транслируемых религиозным образованием, убежденность в призвании священнослужителя, желание служить Богу и людям, проистекающее из необходимости спасения собственной души – все это является основными мотивами выбора получения образования в религиозном учебном заведении.

В то же время учащиеся осознают недостаточность знаний, получаемых в религиозном учебном заведении. Потребность в расширении кругозора, в тех или иных сферах знания вынуждает верующих получать наряду с духовным профессиональное светское образование. Как соотносятся эти виды образования в сознании верующих людей? С точки зрения семинаристов, наличие высшего или среднего профессионального светского образования обогащает личность священнослужителя, а эксперты подчеркивают, что приобретение духовного образования является одним из основных условий для того, чтобы человек мог претендовать на статус священнослужителя. Данные виды образования должны не противоречить друг другу, а быть взаимообогащающими. Учащиеся в беседе рассказали о том, что Патриархом Алексием II благословляется желание священнослужителей получать любое высшее светское образование в дополнение к духовному. Высокообразованные священнослужители особенно ценятся. По словам интервьюируемых, «образованные батюшки сегодня нарасхват!».

По мнению экспертов, в ближайшее время будет преодолен «дефицит» священнослужителей, приближается своеобразный «порог насыщения», и после этого ещё более пристальное внимание будет обращаться на образованность священников, во-первых – духовную, во-вторых - светскую. Для чего священнослужителю нужно иметь широкий кругозор, быть высокообразованным? Личность образованного священника становится более «универсальной». В первую очередь знания необходимы для того, чтобы понимать людей, свою паству.

Очевидно, вряд ли священнику придет в голову овладевать комплексом светских профессий. Речь в данном случае идет о признании того, что в современном обществе «чистое» религиозное образование, без определенного уровня гуманитарной и естественнонаучной подготовки, является весьма ограниченным. В свою очередь, расширение научного кругозора за счет дополнения религиозного образования светским способствует тому, что священнослужители будут более терпимы к инакомыслию, что особенно важно в современных условиях.

По вопросу о перспективах взаимодействия светского и религиозного образования, возможных вариантах преподавания знаний о религии в светских учебных заведениях опрошенные нами учащиеся семинарии занимают весьма традиционную для Церкви позицию. В интервью ими сразу было предложено “развести” понятия «религиоведение» и «преподавание основ православной веры». Религиоведение они представляют как сравнение мировых религий друг с другом и считают наименее эффективным и привлекательным способом просвещения по вопросам религии.

В то же врем респонденты отмечают, что преподавание религии не должно быть навязанным «сверху», а должно проистекать из потребностей тех, кому её будут преподавать. Это можно определять на уровне каждой отдельной школы: провести собрание, организовать опрос по данной проблеме. В случае, если потребность в преподавании таких знаний действительно существует, а по мнению воспитанников семинарии это именно так, то можно предпринять следующие шаги. Сначала организуется серия встреч школьников со священнослужителями и, например, в форме передачи «герой дня Затем по инициативе родителей, учащихся, школьной администрации можно организовать постоянно действующий православный кружок. Если встает проблема ущемления прав представителей других конфессий, возможно, создание таких же кружков – например, по изучению Корана для мусульман. Главное при этом – соблюдение принципа ненасилия. Занятия по изучению религии должны иметь факультативный характер. На наш взгляд, следует подчеркнуть, что понимание этого принципа будущими священнослужителями особенно важно в наши дни.

В то же время учащиеся семинарии слабо представляют себе, какие проблемы могут породить предлагаемые ими мероприятия. Не организовывать же в каждой школе несколько кружков. И как быть с теми, кто не составил большинство? Например, двое детей (по желанию родителей) хотят изучать иудаизм, а трое баптизм? Суждения семинаристов по этому поводу абстрактны, они четко воспринимают и воспроизводят позицию руководства РПЦ, не задумываясь о реальных практических ситуациях.

Таким образом, воспитанники семинарии полагают, что изучение православия необходимо в российских школах, так как данная конфессия исторически и культурно близка нашему народу. Оптимальной формой преподавания они считают факультативные занятия. Это типичная конфессиональная позиция, исходящая из принципа истинности веры.

В то же время учащиеся скептически настроены по отношению к такому предмету как «Религиоведение»? В основе их мнения – идея о том, что глубокое изучение какой-либо религии невозможно в рамках названного предмета, который может дать скорее лишь поверхностные впечатления о разных конфессиях. Опасность, заключающаяся в подобном изучении религии, выражается в возможной выработке к ней равнодушного отношения: «Ученики будут воспринимать этот предмет как обычный, ничем не отличающимся от других. Большая вероятность выработки у учеников лицемерного отношения к Вере. Теоретически они будут о ней знать, но фактически не будут её принимать…». В подтверждение этому один из учащихся семинарии привел следующий пример: « В школе, в рамках предмета истории мы коротко изучали ислам, христианство, буддизм и другие религии. У меня возникало множество вопросов, но педагог, который поверхностно знал о множестве религий, ничего не мог ответить сверх того, что он подготовил к уроку. Мы не имеем гарантии того, что все преподаватели религиоведения будут глубоко владеть своим предметом. И, скорее всего, эту нишу (по крайней мере, в средней школе) займут те же переквалифицировавшиеся преподаватели гуманитарных дисциплин».

Между тем, особое внимание семинаристы обращают не столько на личность педагога, преподающего религию в светских школах, сколько на качества преподавателей религиозных учебных заведений.

В приведенных высказываниях отчетливо проявилась традиционная позиция учащихся, вытекающая из мировоззренческого кредо: только православная вера является истинной, без веры нельзя обучать знаниям о религии. Религиоведческое знание оценивается как второсортное, равно как и преподающие его педагоги. Таким образом, заявляя открыто о терпимом отношении к иным взглядам, косвенно семинаристы отказываются от него.

Опрошенные нами учащиеся полагают, что существует необходимость воцерковления педагогов, преподающих в духовных школах не только религиозные, но и светские дисциплины, которая вытекает из специфики данного вида образования. Если преподаватель не будет иметь представления о внутреннем мире своих подопечных, полагают студенты семинарии, не будет знать о нормах и правилах, на основе которых строится их поведение, осуществлять обратную связь с учащимися будет очень сложно.

“ На наш взгляд, - говорят в интервью учащиеся семинарии - любой православный педагог, или педагог, преподающий о Православии, должен быть верующим. Если он не имеет веры, то может иметь негативное отношение к ней, которое перенесется в сознание учащихся …” .

С подобными утверждениями трудно согласиться. Существуют предметы, которые может преподавать не обязательно человек верующий (например, история, иностранные языки, психология и т.п.). Получается, что если человек не имеет православных мировоззренческих установок, то путь для преподавания в духовных учебных заведениях ему закрыт. И придется пожертвовать специалистом высокого уровня, который квалифицированно может преподавать дисциплину, необходимую для получения образования студентами, в пользу, может быть, менее подготовленного, но верующего «своего» человека.

Рассмотренные нами взгляды учащихся ЕПДС на взаимосвязь светского и религиозного образование “пропущены” через призму православной веры, поэтому следует учитывать, что их отзывы о православном образовании так или иначе будут иметь характер позитивных оценок. На наш взгляд, занятия по религиозному обучению все же имеет смысл организовывать в самих религиозных объединениях - в воскресных школах, катехизаторских курсах и т.п. В этом случае многие проблемы будут сняты, не будут ущемляться ничьи права, отпадет необходимость решения вопроса организации факультативов по разным религиям в рамках светской школы.

В то же время знание позиций людей, включенных в систему православного религиозного образования и знающих её изнутри, чрезвычайно важны для правильного понимания происходящих сегодня в ней процессов. Это знание составляет необходимую основу для регулирования государством деятельности религиозно-образовательных учреждений. Как обществу, так и государству необходимо осознавать, что любое их взаимодействие, осуществляемое с религией и религиозным образованием в частности, должно строиться предельно тактично и корректно. В подобных вопросах недопустима поспешность в принятии каких–либо решений и внедрении инноваций (например, введение преподавания религиозно ориентированных предметов в светских учебных заведениях). Приведенные выше мнения высказаны православными верующими. Но для достижения консенсуса необходимо учитывать интересы и других сторон: неверующих, представителей других конфессий.

Результаты второго этапа исследования, проведенного нами в светских вузах позволили выявить существенные отличия в позициях верующих и неверующих респондентов в отношении к религиозному образованию, его взаимодействию со светским, при этом отношение к вере и религии определялось нами не основными, а дополнительными косвенными вопросами анкеты и интервью, и отбиралась именно та информация, которая удовлетворяла целям и задачам исследования. Применение «буферных» вопросов в данном случае оказалось нецелесообразным, так как единых критериев религиозности, по которым респонденты могли идентифицировать себя, в настоящее время в социологии не разработано.

Анализ результатов исследования показывает, что мнения опрошенных можно сгруппировать следующим образом.

С одной стороны, это мнения светских людей, сочувствующих православию и позитивно воспринимающих развитие православного образования. С другой - мнения тех, кто занимает критическую позицию по отношению как к религии и ее возрастающей роли в современном обществе, так и к религиозному образованию. В исследовании принимали участие студенты разных курсов Российского государственного профессионально-педагогического университета и Уральской академии государственной службы.

Если для верующих религия является основой мировоззрения, базисом общества, то светские люди полагают, что религия может существовать в обществе и выполнять определенные функции, например, служить укреплению нравственности и духовности в обществе, но, прежде всего она удовлетворяет религиозные потребности верующих людей.

Результаты проведенного нами опроса показали, что только для 8% студентов считают религию основой общества, остальные же полагают, что религия должна быть обособлена от других сфер общественной жизни (56%) и удовлетворять религиозные потребности той части населения, которая относит себя к верующим (32%).

Религия не выступает основополагающим аспектом общественной жизни для опрошенных респондентов, однако они вполне лояльно настроены в отношении религиозного воспитания в семье и не отрицают его полезности. Значительная доля респондентов (72%) скорее согласна, чем не согласна с утверждением, что религиозное образование развивает в человеке гуманность, а 20 % опрошенных абсолютно в этом убеждены (См. табл. 1). Вместе с тем никто из участников исследования не считает, что религиозное образование вовсе не развивает в человеке гуманность.

Большинство респондентов склонно думать, что религиозность, скорее всего, воспитывает в человеке почитание родителей и ценностей семьи и никоим образом не вредит семейным взаимоотношениям, что весьма важно для здорового социально-психологического климата не только отдельно взятой семьи, но и общества в целом. Значительная доля опрошенных склонна связывать отсутствие духовности в обществе с тем, что детей редко воспитывают в религиозной обстановке. На наш взгляд, подобная позиция во многом обусловлена тем, что сегодня в общественном сознании россиян посредством СМИ активно формируется мнение, что религия (прежде всего православие) выступает единственной основой воспитания духовности в нашем обществе. В силу этого данное мнение часто разделяется людьми, весьма индифферентно относящимися и к религии в целом и к православию в частности. Тем не менее, названная выше ситуация (отождествление духовности и религиозности) вызывает серьезные возражения. В нашу задачу не входит рассмотрение проблемы духовности и бездуховности, в этой связи хотелось бы только отметить, что вряд ли оправданно причислять к носителям духовности только верующих. Более того, с позиций православия носителями духовности являются только православные верующие, но не представители других конфессий. Подобная ситуация чревата возникновением социальной напряженности, идет вразрез с принципом толерантности.

По мнению значительной доли респондентов, религиозное образование позитивно влияет на развитие у личности ответственности за свои поступки. Так, 20% опрошенных полностью разделяют эту точку зрения, 60% скорее согласны, чем не согласны с этим мнением. В то же время 12% не могут согласиться с тем, что только религиозное воспитание развивает ответственность за содеянное и справедливо полагают, что отсутствие религиозного воспитания и образования ни в коей мере не мешает человеку быть гуманным, порядочным, ответственным за свои поступки.

Таблица 2

Отношение респондентов к светскому образованию ( в % к опрошенным)

Большинство респондентов разделяют мнение о том, что светское образование дает человеку истинные знания (более 80%) и не только интеллектуальное развитие, но и нравственно-духовную основу. Оппозиция по этим суждениям составляет от 12% до 16%, и, очевидно, состоит из людей, сочувствующих религиозному воспитанию и образованию. Абсолютное большинство опрошенных справедливо убеждено, что светское образование не может быть опасным и ненадежным, оно является равноудаленным как от религии, так и от атеизма обогащает человека различными знаниями.

Опрошенные студенты не согласны с тем, что светское образование ограничивает духовное и нравственное самосовершенствование человека и полагают, что данный вид образования развивает в человеке стремление к знаниям, попытку найти свое место в жизни.

Однако существует и иная позиция, в соответствие с которой около четверти опрошенных полагают, что одинаковые требования по всем дисциплинам в рамках системы светского образования не дают возможности развиваться многим талантам, а преподаватели, как считают 16% респодентов, учат стремлению достигать своей цели в жизни любой ценой, даже в ущерб окружающим.

Светское образование, выступающее одним из важнейших агентов социализации личности, предоставляет возможность образованному человеку быть социально защищенным, занимать в соответствии с уровнем образования определенный социальный статус. Но справедливо ли подобное утверждение в отношении религиозного образования? Не противоречат ли принципы, пропагандируемые в православном образовании и воспитании, законам «выживания» в современных социальных реалиях России? На данный вопрос из студентов никто в интервью не смог ответить однозначно.

Данные, полученные в результате анкетного опроса (см. табл. 1), также свидетельствуют о том, что, по мнению опрошенных студентов, человек, воспитываемый в религиозной среде, становится слишком доверчив, и это приводит к злоупотреблению его доверчивостью окружающими (60% опрошенных полагают, что это скорее всего так и есть, а 8% твердо убеждены в этом). Большинство опрошенных (72%) также согласно с тем, что религиозное воспитание отдаляет ребенка от сверстников, создает дополнительные проблемы, связанные с соблюдением постов и молитвенных правил.

Мнения разделились в отношении оценки религиозного образования как фактора, создающего проблемы для реализации возможностей человека в жизни: 52% студентов полагают, что религиозное образование может помешать человеку приспосабливаться к условиям жизни в современном обществе, менее половины считают, что религиозное образование не может помешать человеку достичь определенных успехов. Иначе говоря, результаты анкетного опроса нерелигиозных респондентов свидетельствуют: быть верующим, получать религиозное образование и придерживаться нравственных принципов, пропагандируемых религией, по мнению более половины опрошенных,– значит делать себя уязвимым для жизни в обществе развивающейся рыночной экономики и конкуренции, неспособным адаптироваться к тем социальным реалиям, которые предлагает современная российская действительность.

Молодежь позитивно оценивает некоторые черты религиозного образования, но в интервью также прозвучало мнение о том, что религиозное образование не подходит для светского человека: «Быть верующим человеком, чистым Ангелочком, я бы тоже хотел, - отметил в интервью студент 4 курса РГППУ, - но ведь меня сразу раздавят в этом жестоком мире! Как я буду выживать в нашем обществе, подставляя то одну щеку, то другую?».

Между тем, в интервью, данном нам одним из студентов УрАГС, прозвучала идея о том, что религиозно-образованный человек, будучи более социально уязвимым, в современном обществе, возможно, и не будет воспринимать трудности связанные с адаптацией как страдание и безысходность. Истинно верующие люди, по мнению респондента, возможно, будут воспринимать проблемы как испытание, приносящее пользу их душе.

В сознании светских людей отличия религиозного и светского образования не всегда укладываются в четкую схему. Как правило, основное расхождение этих двух типов образования видится респондентам в том содержании, которое передается обучающимся в процессе того или другого вида образования. Интервьюируемый нами студент УрАГС справедливо заметил , что «… в религиозном образовании все науки преподаются через призму теологии, и применяются скорее всего те концепции, которые не противоречат вероучению…Если не принимать во внимание, что в религиозном образовании основной посылкой является тезис о том, что все создано Богом, а в светском образовании такого утверждения нет, то скорее всего они не должны сильно отличаться набором дисциплин (за исключением дисциплин специализации) и в этом смысле преследуют схожие цели – образовывать человека…».

Среди оценочных суждений об отличиях светского и религиозного образования можно встретить и такие: «религиозное образование более узкое, специализированное и более значимо для верующих, чем для остальных людей, а светское универсально и доступно для всех»; «светское образование дает человеку такие знания, которые должны помочь человеку в будущем удовлетворять его эгоистические потребности, а духовное образование направлено на овладение знаниями, которые позволят в большей мере помогать другим людям, то есть светское образование более «эгоистично», а духовное более «альтруистично»…» Изучение мнений студентов о светском и религиозном образовании позволяет выявить наличие в сознании опрашиваемых определенного отношения к данным типам образования, их отличия, которые выделяют сами исследуемые.

Результаты анкетного опроса свидетельствуют о том, что, по мнению опрошенных респондентов, система образования ни в коем случае не должна быть построена на религиозных началах, но вместе с тем 52% опрошенных признают полезным проведение уроков христианского вероучения в светских учебных заведениях по желанию учеников (студентов) в качестве факультатива. Также 44% опрошенных нами студентов полагают, что весьма полезным будет включение в образовательные программы религиозных учебных заведений базовых дисциплин светского образования. Четкое разделение светского и религиозного образования и недопущение их пересечения одобряется всего лишь 20% респондентов.

Одновременно приведенные выше суждения свидетельствуют о толерантности молодых людей и о том (хотя это явно не формулируется респондентами), что государство и религиозные конфессии, светское и религиозное образование могут взаимодействовать в формировании определенных нравственных качеств личности.

Оценка религиозного образования разными категориями респондентов – верующими и нерелигиозными – свидетельствует о том, что его значимость и перспективы воспринимаются через призму общемировоззренческой позиции. Верующие, как и следовало ожидать, не критикуют религиозное образование, в то время как считают необходимым дополнить им светское. Светские респонденты, напротив, видят недостатки и того, и другого, и считают, что каждый имеет право на реализацию свободы мировоззренческого выбора.